Что происходит в мире денег?

Эра Интернета: от текста к гипертексту

Наши представления о мире, как о дискретном тексте, вступают сегодня в противоречие с новой реальностью, которую предлагает нам Интернет. Наши способы обработки информации — от изучения азбуки до управления государствами — оказываются всё менее эффективными. Это не наша вина. Мы не могли этого предусмотреть. Но это не снимает с нас задачи поиска новых принципов взаимодействия друг с другом и с самими собой.

Давайте признаемся, мы все пока ещё с трудом представляем себе, что такое Интернет и что нам с ним делать. Некоторые из нас — и таких абсолютное меньшинство — разбираются в этом чуть лучше и воплощают в жизнь свои мечты. В таких случаях на свет появляются Wikipedia, Facebook, Wikileaks, Linux, акции группы Anonymous и сотни тысяч долларов на лечение детей.

Хуже всех в новых условиях ориентируются государства и другие официальные институты, — бизнес, армия, церковь, образование — которые охватывают большинство из нас. Об этом можно судить и по их стратегии в Сети. Они обороняются. В то время как активисты собирают в Интернете сторонников для спасения мира, государства прорабатывают способы усиления контроля и отключения рубильника «в случае чего».

Наша растерянность простительна. Мы встретились с Интернетом, не имея о нём ни малейшего понятия. Во все времена человека ко встрече с Неизведанным готовили мифы и сказки. В этом их главное предназначение. И до последнего они прекрасно справлялись — мы все знаем, что такое рождение и смерть, любовь и победа в битве, как разговаривать с Избушкой на курьих ножках и чего не нужно просить у Золотой рыбки.

Но сказки не подготовили нас к Интернету.

В них нет ни малейшего намёка на него. «Свет мой зеркальце…» и свинопасов горшочек, над паром из которого нужно держать руку, не в счёт. В лучшем случае, это прототипы справочного бюро и светской хроники. Об Интернете же сказки не рассказали нам ничего. Возможно, потому что в определённом смысле Интернет представляет собой противоположность сказке и любому тексту, вообще.

Мир как текст

Как известно, сообщение — единица коммуникации — рождается в результате взаимодействия автора с технологией. Алфавит ли при этом используется, музыкальные ноты, кисти с красками или мастерок и циркуль — детали в данном случае не так важны, как понимание того, что технологии обусловливают сообщение сродни тому, как физиология определяет исходные условия нашего психического развития. Технологии — они же медиа — влияют и на дальнейшую судьбу сообщения. В конце концов, именно поэтому книги читают, музыку слушают, на иконы смотрят, и всё это делают в храмах. А не наоборот.

Таким образом, всё, что мы делаем с информацией — ищем её, воспринимаем, запоминаем, изучаем, понимаем, создаём новые сообщения и передаём их дальше — обусловлено не только физиологически (наши зрение, слух и т. д.), психологически (внимание, память, творческие способности) и социально (способы взаимодействия с окружающими), но и технологически.

А главная технология человечества — это текст.

Текст, как картина мира, разбитая на части — фразы, слова и символы, их составляющие. Текст, у которого есть начало, середина и конец, занимающий физическое пространство и развивающийся в линейной временной перспективе.

Всё, что сегодня человек знает о мире — он знает благодаря тексту и в виде текста. Концепция текста — мозаичного образа реальности, состоящего из множества элементов — близка естественно-научному пониманию западным человеком окружающего его мира. Основные методы западноевропейской научной традиции — анализ и синтез, разделение целого на части и создание из разрозненных частей целого — применимы как к тексту, так и к любой материи, вообще. Текст — как и мир вокруг нас — состоит из частей. И с одной стороны это сходство с объективным миром делает текст очень понятной и органичной концепцией, но с другой — превращает его в ту систему координат, за пределы которой выйти очень трудно, если вообще возможно.

Персональный хаос

Но Интернет показывает нам, что мир может быть устроен иначе. Он может быть связным, единым, цельным. Интернет — это нечто, прикидывающееся знакомым нам текстом, но противоречащее ему практически во всём. Интернет-текст, в отличие от текста традиционного, не существует в физической реальности, не имеет начала и конца, прошлого и будущего. Вместо закономерности, однородности, завершённости известного нам с Начала Времён текста Интернет предлагает нам случайный, бесконечно разнообразный, вечно незаконченный гипертекст. Монолитное постоянство тысячелетних текстов рассыпается в цифровую пыль. На смену порядку приходит хаос. И реален Интернет-текст лишь потому, что — совсем по Теореме Томаса — имеет реальные последствия. Чего, впрочем, оказывается вполне достаточно.

Текст — это коллективный опыт. Текст не меняется во времени и пространстве в зависимости от способов передачи. Но гипертекст — опыт исключительно индивидуальный. Каждый читатель, кликая по ссылкам, создаёт собственный гипертекст, который никогда не повторится. Пользователь Интернета — единственный автор и читатель своего гипертекста.

Уникальность информации — это главное условие появления текста в традиционной информационной среде. В традиционной среде уникально отдельное сообщение, но опыт каждого идентичен опыту другого.

В Интернете всё наоборот. Интернет — среда, в которой уникален индивидуальный гипертекстуальный путь каждого читателя-автора, но не отдельные тексты. Интернет — это пространство повторений, плагиата и копипаста. Интернет размножает любое сообщение в мгновение ока, превращаясь в бесконечный реферат самого себя.

И это приводит к ещё одной очевидной проблеме.

Вынужденная беспомощность

Вообще, информационная перегрузка — не новость. Человечество всегда было вынуждено адаптироваться к возрастающему объёму знания о мире и о себе. Адаптация — свойство всех живых организмов. И потому было бы логично предположить, что люди снова привыкнут к изменившимся информационным условиям. Однако на этот раз возможны варианты.

Судя по всему, только начиная с ХХ века, масштабы коммуникации растут так значительно и с таким ускорением. Это приводит к тому, что современная информационная среда подвергается постоянным изменениям. Скорости технологических процессов также растут, что ведёт к дальнейшему ускорению изменений. Можно адаптироваться к новому состоянию. Но в сплошном потоке перемен адаптироваться не к чему — каждое следующее обновление среды будет делать любые попытки приспособиться к ней бессмысленными. И вот это действительно коллапс.

В положении объекта всех этих изменений каждый из нас в отдельности переживает этот опыт по-своему, но что-то общее между нами есть. На эмоциональном уровне — это стресс, тревога, чувство беспомощности, беззащитности. На уровне смысла — утрата уникальности, естественности информации, что вызывает утомление, скуку, ощущение монотонности, механистичности происходящего, ощущение себя объектом манипуляции, чувство несамостоятельности, апатии.

В то же время организации переживают разрушение традиционной корпоративной культуры и моделей управления, дезориентацию руководства и разобщённость, рассогласованность действий сотрудников. Всё это, как минимум, влечёт за собой увеличение затрат на контроль и безопасность, в крайних случаях — приводит к распаду.

Таким образом, с одной стороны мы имеем выросшие из текста, исторически сложившиеся методы работы с информацией, — от изучения азбуки до управления государством, — а с другой — информационную среду, к которой эти методы никакого отношения не имеют. И словно в предчувствии крушения, мы гребём изо всех сил. Но плот наш жалок, парус мал, вёсла коротки, и, если верить карте, впереди у нас вовсе не айсберг…

Сеть смыслов

И вот тут самое время для «однако»: ответы на вопросы нам следует искать именно в той новой сфере, которая принципиально отличает Интернет от всех технологий и пространств, которые ему предшествовали. Ни одно медиа прежде не позволяло людям взаимодействовать между собой так эффективно и в таких масштабах, как Интернет. Никакие книги или телевидение не могут обеспечить те скорость передачи сообщения и обратной связи, условия для влияния и подчинения, конформизма и соперничества, степень вовлечения в совместную деятельность, которые возможны лишь при непосредственном общении в малых группах.

Тем не менее, все эффекты личного общения присутствуют и в Интернете — без вкусов и запахов, зато с охватом десятков и сотен тысяч человек. Как раз здесь, в сфере массового социального взаимодействия, нас ожидают главные открытия.

Самый важный опыт, который Интернет уже подарил человечеству — это даже не возможность одновременного проживания альтернативных сценариев собственной жизни, а причастность к общему делу, — к каждому делу в любой точке Земного шара, — ощущение себя клеткой огромного и единого организма. Член семьи, сотрудник компании, прихожанин церкви, житель города и гражданин государства — с появлением Интернета человек впервые стал частью Человечества.

Ирония же в том, что пафос этого тезиса настолько же близок современным Интернет-активистам, насколько чужд защитникам традиционных институтов — государства, бизнеса, армии. Интернет сегодня может предложить каждому то, на что давно уже не способны они — большую идею, смысл. Именно благодаря идее группа единомышленников оказывается эффективнее огромной государственной машины. И это не значит, что государству и всем «им» новые возможности Сети вообще не доступны. Это лишь значит, что всем нам нужно искать не «под фонарём», а там, где ещё не искали.

Читайте также: Самые свежие новости Новороссии.